Ольга Рєпіна : МАТАДОР : роман : Анотація, уривок з книги.

Ольга Рєпіна

— Ataspera, Канада, 2014. — 91 с. — (Серія: Роман).
— м.Дніпропетровськ. — Наклад 100 шт.

Поділитись:

Уривок з книжки Рецензії в пресі (0) Відгуки читачів (0) Де купити (0) Скачати файл

&&&

Если в первом акте на стене висит ружье,
то в последнем − должен быть пулемет

Мейерхольд



Сегодня Антиципатору приснился Первый Сон.
Хотя он был диким материалистом, во сны он все же верил.
Ему снилось, что наконец-то свершилась его мечта.
Он сшил себе новую Шубу!
Он примерил ее наскоро перед зеркалом и остался доволен. Не результатом ... [ Показати весь уривок ] своих наблюдений, нет. Не теплом, которое она давала, нет.
Даже во сне Антиципатор испытывал трудно объяснимое и абсолютно непередаваемое чувство, некий громоздкий симбиоз собственной значимости и нереальности свершившегося: чтобы создать эту Шубу, он долго и упорно трудился.
Далее Антиципатору снилось, как он садится в машину, включает зажигание… Мотор работает, а он сидит, смотрит в туманное окно и с нежностью, которую он мог проявлять только в минуты одиночества, гладит рукав шубы.
Прекрасно!
Но что-то все же было не так.
Однако ощущение это было настолько тонко, что Антиципатор не мог объяснить себе, что его тревожит.
И вдруг он понял.
Это был запах крови!
«Странно, − подумал он во сне. – Мастер я опытный. Шкурки хорошо выделаны».
Антиципатор успокоил себя тем, что запах скоро выветрится, и тронул с места машину.
Во сне он видел, как навстречу по шоссе неслись автомобили. Стало темнеть, поэтому в его глаза били пучки света встречных наглых фар.
Вдруг он увидел силуэт, который плыл рядом с машиной, силуэт почти невесомый, прозрачно-туманный, неуловимый, как облако. Он присмотрелся внимательней, насколько это можно было сделать на большой скорости.
«Не может быть!» − вскрикнул Антиципатор. Он, как в реальной жизни, ударил по тормозам, и даже ноги его во сне дернулись. Вслед ему неслись возмущенные сигналы машин, проезжавших мимо.
«Бред. Я брежу, – подумал он и склонился головой к рулю. При этом он почувствовал лбом холод пластика. – Я устал. Я слишком много работаю. Нужно больше отдыхать».
Его знобило.
Ему захотелось укрыться еще одним одеялом, но не было сил проснуться.
«Повернись... Посмотри…» − нашептывал ему чей-то голос.
Антиципатор боялся повернуться и посмотреть на зыбкое бесплотное пятно рядом с машиной.
Он надеялся, что если сделать вид, что спишь, то страшный сон уйдет…
Сил нет.
Страшно.
Он поднял голову, и у него по спине от ужаса пробежала судорога.
Машину окружали люди.
Вернее видения людей. Колеблющиеся тени их выстроились рядом.
Силуэты были очень блеклыми, слабыми, мерцающими во вспышках фар проезжавших машин.
Можно было достать до них рукой…
Он всмотрелся внимательней.
Он закричал во сне, но его никто не слышал.
Он хотел встать и бежать, но ноги не слушались его. Ведь он же спал.
Его стошнило от страха. И остатки блевотины он нашел утром на постели и грязном полу рядом с кроватью.
Он узнал этих людей.
Вот его Жены, которых он бросил.
Вот его Друзья, которых он предал.
Вот его Сын, к которому он был равнодушен.
Вот его Мать, с которой он виделся только по необходимости.
Вот его Женщина, которую он пытался заставить избавиться от ребенка.
Их было много. Тех, кого он обидел…
…И вдруг он понял, почему Шуба пахла кровью!
Он сшил ее из Душ, не заметив по привычке, что это живые люди.
Он отдирал людские Души − беспомощные, почти бесплотные, как разбойник, по праву самого сильного.
И сшил себе Шубу, как символ Власти над этими людьми…
…Отдельно от всех нервно подрагивала тень, и он всмотрелся в знакомый силуэт.
Это был он сам.
Свою Душу он тоже использовал для шитья Шубы − Вещи, которая была ему важнее близких людей и его самого.



&&&

Никогда не спорьте с идиотами:
они задавят вас своим опытом

Из телебеседы теософских деятелей



Лучше быть хорошим человеком,
ругающимся матом,
чем тихой,
воспитанной
тварью...

Ф. Г. Раневская



Лица…
Мелькают лица…
Этот поток невозможно остановить…
А так хочется…
Но ведь в принятии этого мелькания и состоит долг жизни…Это догма…
Кто сказал про долг жизни и догму?
Вы?
Или Вы?
Каждый волен выбрать быть кому-то или чему-то должным или не быть…
Будь то жизнь или человек…
И пусть все догмы идут под три черта!
Особенно, если носители этих догм всего-то пытаются создать безупречную биографию, а затем легитимизировать ее через иезуитское вранье и миф…
Вы не встречали таких?
Нет?
Не верю, − они попадаются каждому. Вот только вопрос − для чего?
Какова цель людей, которые считают, что произвол нужно ритуализировать, и тогда мы, их рабы, будем считать, что так и должно быть.
Какова цель людей, которые подговаривают четырех убить пятого, и связывают их всех кровью…
А тех, кто пытается освободиться от рабства, убивают…
Какова бывает цель людей, которые завидуют любой мелочи и жадно, до беспамятства, желают всего, чего у них нет…
Вот только часто они ошибаются, считая нас людьми с перебитым хребтом.
И как велико их разочарование, когда раздается чистый и неиспорченный лизоблюдскими речитативами голос человека, перешагнувшего преграду своего лже-восприятия мира: ЗНАЧИТ СУЖДЕНО ТЕРПЕТЬ!
И голос этот со всей мощью ударяет по испорченному холуями мирку тирана или тиранчика.
О-о-о, как дрожат дряблые щеки этих людишек, когда рушиться их жизнь…
Когда вопреки своим желаниям, они видят людей непокорных и неиспорченных отравой их покровительства…
Когда вопреки их желанию перестраивается знакомый до боли, удобный мирок с мягкими гарнитурами и кофемашинами, унося из-под их, уже вяловатых ног, скамеечку смертника!
Не бойтесь оставить таких у обочины вашего пути.
А сами смело идите вперед, пусть даже и в одиночестве, потому что немного найдется людей, кто присоединится к вам…
Но это пока…
А одиночество не такая уж плохая вещь, если вдуматься.
В одиночестве можно заняться дельными вещами. Например, можно думать.
А можно… много думать…
И никто не указ вашей мысли, которая, как нить в ткацком станке, становиться основой прекрасного ковра вашей Самости.
И к ней не могут протянуть свои грязные руки люди из свиты Темных.
Они могут уничтожать вас.
Есть вашу плоть.
Пить вашу жизнь.
Но Самость останется неприкосновенной, девственно белой.
Поэтому не бойтесь подлецов.
Они самые большие трусы в этой жизни.
Они сами вас боятся.

[ Згорнути уривок ]