Міла Іванцова : Родительный падеж (перевидання) : Анотація, уривок з книги.

Міла Іванцова

— Клуб сімейного дозвілля (КСД), 2013. — 288 с.
— м.Харків. — Наклад 3000 шт.

Поділитись:

Уривок з книжки Рецензії в пресі (0) Відгуки читачів (0) Де купити (0) Скачати файл

Часть первая
Чистилище

В любой больнице первым противным мероприятием является заполнение персонального листка. Стараниями медперсонала он может перерасти либо в лаконичную историю болезни, либо в многотомник, которому не суждено быть изданным. Роддом не исключение. Оценив усугубляющееся состояние роженицы, опытная дежурная медсестра задает десятка полтора-два вопросов обо всем, что составители этой анкеты сочли важным для данного события. Очень актуален, например, вопрос, каким по счету ребенком в семье была сама роженица.
Перенести анкетирование на потом удается лишь тем, кому уже невмоготу ... [ Показати весь уривок ] и кто, собрав руками внизу переднюю и заднюю часть подола юбки (не упустить бы на пол драгоценное!), покрикивая всякое, лихорадочно ищет глазами, куда бы лечь. Этих допрашивать бесполезно. Их допросят позже или разберутся с родственниками. Тех, которые родили в дороге, в лифте или случайно, не дождавшись «скорой», дома, все же «описывают» по ходу следующих мероприятий.
Да! С собой нужно иметь паспорт и направление из женской консультации. Это святое! И все женщины, зная об этом, носят их с собой, куда бы ни шли, уже где-то за месяц до предполагаемого счастливого дня.
Но бывают несознательные личности, которые умудряются в тот самый день выйти с другой сумочкой. Вот студентка Ириша, например. Этот белокурый, кудрявый, когда-то стройный, но теперь пузатенький ангел был запуган персоналом примерно такими фразами: «Знаем мы вас, молодых! Забыла! Мы таких уже видели! Ни тебе имени, ни прописки, ни направления, а потом — шасть! А стране — подарочек!»
Муж в приемном покое уверял, что не собирается делать подарочки стране, Ириша плакала то ли от боли, то ли от обиды, а процесс шел своим чередом. Записали все со слов, поставили в карточке большой вопросительный знак карандашом, а Иришу отвели в предродовую палату на втором этаже, но поглядывали строго.
Кстати, чтобы вы случайно не подумали, что в это заведение можно было попасть в том, в чем вам бы хотелось, расскажу о форме одежды. Не без вздоха, содрогания, брезгливости и смеха сквозь слезы.
Мало кто ложится сюда заранее. А тем, кому «припекло», по большому счету не до нарядов, лишь бы скорее да благополучненько… Но обряд переодевания — это тоже святое! Все свое нестерильное и порочно-домашнее оставляется родственникам или в «хранильном шкафчике».
Взамен выдаются:
— тапки-шлепанцы, якобы кожаные, якобы прошедшие санобработку, огромные;
— косынка-треугольник х/б на голову;
— рубашка ночная х/б, безразмерная (страшная);
— халат, когда-то байковый, цвета когда-то веселого, без пуговиц, то есть запахивающийся, но и без пояса.
На наивный вопрос о поясе ответ медперсонала неопытным: «А шоб не повесилась на ем сдуру в туалете! Знаем мы всякие случаи!» На вопрос — «А как же?..» следует ответ: «А ручками придерживай, милая!»
Может, кто и не заметил, но трусов в этом списке нет. И не потому, что у роженицы есть свои. Свои брать нельзя ни в коем случае! Что уж отвечают на вопрос по этому поводу, не скажу, но явно что-то не менее аргументированное и однозначное. Трусы — это то вожделенное, что втихаря тебе передадут родные на следующий день после родов, замаскировав их под бутерброд, пачку печенья или еще бог знает что.
Но это потом...
--------------------------------

Отрывок из Второй части:

***

— Бабушка, ну где вы были так долго с Машей? Я уже волноваться начала, вы ж города не знаете совсем.
— Мы были в музее! — первой отвечает Маша.
— В каком музее?! — удивленно переспрашивает Ирина у своей уже старенькой бабушки, которая приехала в гости, отправилась с правнучкой погулять да где-то запропала, — Все музеи в центре, как же вы добрались? Да и не успели бы вы походить.
— Мы были в музее! — топает ногой Маша, а бабушка тихонько заносит что-то в комнату и отвечает уже оттуда:
— Ира, мы там встретили твоих соседей сверху, они обещали зайти на ужин, просто так, пообщаться… То я быстренько вареничков сделаю с творогом, ладно?
— Бабушка, а чего это ты должна еще и соседей кормить? Что-то я ничего не понимаю. Пусть заходят, конечно, мы с Татьяной и Генчиком дружим, но странно как-то.
— А мы вместе в музей ходили. С тетей Таней и дядей Геной! — снова вставляет слово Маша.
— Бабушка?! — Ирина заглядывает в комнату. — Где вы были?
— Мы были в музее! — Маша дергает маму сзади за юбку. — Там красиво-красиво! А такой большой дядя с бородой дал мне вот что — значок! Только зачем-то голову водой намочил. — И она вытягивает из-за пазухи крестик на веревочке и показывает маме.
— Ну… вы даете… — Ирина разводит руками.
----------------------------

Отрывок из Третьей части.

По городу разлилась майская ночь. В темноте люди, засыпая (или не в силах заснуть), думают каждый о своем. Но нечасто это «о своем» означает «о себе». Обычно это о ком-то, кто тебе не безразличен, с кем хочется быть сейчас рядом. Или о том, с кем бы ты был рядом, но его уже нет. Или о том, что могло бы быть, если бы…
Во все века люди тянулись мыслью к тем, кто волновал их души. Такой себе телепатический сеанс с видом на звезды или в полной темноте, с закрытыми глазами… Но новые времена и технологии упрощают (или усложняют?) человеческое общение. Паутина Интернета накрыла земной шар, телефонные звонки заставляют вздрагивать в ночи, а люди забрасывают друг друга SMS’ками, будто снежками, поскольку не могут быть рядом сейчас и прикоснуться как-то иначе… И перемешиваются в эфире тысячи и миллионы трепетных месседжей, потому что это днем они могут быть деловыми и информативными, а ночью уж точно вылетают из души.

<<
Я так счастлив, что мы нашлись тогда в Инете! Я так счастлив, что мы увиделись с тобой вживую. Я так счастлив, что это нас не разлучило… Я не могу уснуть, вижу из окна Золотые ворота и думаю о тебе. Я так тебя люблю…

<<
Я тоже тебя люблю. И счастлива, что мы нашлись. И страшно подумать, что тебе скоро возвращаться.

<<
Не думай об этом. Главное, что мы есть.

<<<<
Две недели тебя не видеть — много. И что там хорошего на том море с ним, когда я тут без тебя?

<<<<
Я столько передумала за это время. И снова хотела ставить точку, потому что все это ни к чему. Но не хватает моих сил. Мне нужно хотя бы знать, что ты есть. И что есть твоя любовь ко мне.

<<<<
Я есть. А есть ли ты? И есть ли любовь в тебе? Идут годы… Говорят, так не бывает. Пусть говорят. И даже когда ты молчишь, я знаю — между нами что-то сильнее секса. Секса любовников или супругов. Хотя это какая-то кастрация любви, ты не думала? Разве мы железные?

<<<<
Думала. Но это единственный способ удерживать ситуацию под контролем.

<<<<
А зачем?

<<<<<<
Я сейчас поеду от речного вокзала домой, страшно устала. Им весело, а у меня работа. У них допинг, а я за рулем. Англичане заценили машину. Ахали и трогали руками. Вы с Лесей — два странных гения! Спасибо.

<<<<<<
Да это она намутила. Случай, когда ученик повел за собой учителя. Думали — или пан, или пропал. Ну, отдыхай. Обнимаю. А у тебя дома проблем не будет после встречи на холме?

<<<<<<
Да вряд ли. Грин при Софийке спокойный, говорил, может, совсем к ней переедет. Вот это уже будет неинтересно. Нет сил об этом думать. Прости. Спок ночи. Спасибо за прогулку. У вас классная компания. Завтра на кашу?

<<<<<<
Завтра на кашу. Маша… Я побоялся тебе сказать в глаза, но… Может, ты плюнешь на тех мажоров и… Конечно, я понимаю, ты такая… У меня довольно скромно, но… может, нам попробовать вместе?

<<<<<<
Я не знаю, что ответить. Тайм-аут. Но — спасибо. Завтра на кашу.

…А кто-то просто думал о своем прошлом или будущем, думал, потому что некому было послать тот месседж, или не имел на то сил и права, или не видел в этом никакого смысла и просто смотрел с балкона на звезды, а от тлеющей сигареты время от времени падал на улицу пепел.
-----------------------

[ Згорнути уривок ]