|
Потомственный чекист : роман
Сергій Батурин
— Ксенія Мацкевич,
2014.
— 208 с.
— м.Київ. — Наклад 2000 шт.
Жанр:
— Поліційний детектив
Анотація:
Руководство Комитета Госбезопасности СССР решает назначить начальником 9-й службы КГБ УССР, занимающейся охраной высших должностных лиц УССР, своего доверенного человека, который одновременно был бы и "недремлющим оком" КГБ при руководстве республики, в особенности — при первом секретаре ЦК КП Украины В.В.Щербицком. Но тот испытывает доверие и уважение к офицеру, который не первый год осуществляет руководство 9-й службой, — полковнику Николаю Фомичу Мудрому. Щербицкий использует все свое влияние, чтобы отстоять в Кремле проверенного человека. Не привыкшее отступать руководство КГБ ищет возможности устранения полковника. Тем временем сын Н.Ф.Мудрого — двухметровый темноволосый силач, спортсмен-красавец Володя — поступает на учебу в Высшую школу КГБ в Москве. В это же время в столице появляется кровавый маньяк, совершающий зверские убийства и изнасилования. Чудом выжившее жертвы в один голос описывают его двухметровым молодым мужчиной недюжинной физической силы и с темными волосами… Словесные портреты и рисунки, сделанные со слов чудом спасшихся жертв, очень напоминают Владимира. Неужели он и окажется кровавым маньяком?
Роман написан по мотивам реальных событий, происходивших в 80-е—90-е годы в Москве и Киеве.
|
Лінк із зображенням книжки:
|
А незадолго перед тем кара вообще сорвалась. Вопреки твердо установившемуся правилу тщательно готовиться, обследовать район будущей акции, выбирать оружие, время суток и пути отхода, тогда он действовал по наитию. Собственно, он и пошел-то присмотреть местечко на будущее. Где-нибудь в районе Кунцева. Чтобы не повторяться, чтобы не там, где уже было несколько акций.
Совершенно случайно в Филевском парке встретилась она — молоденькая девушка, только-только вышедшая из подросткового возраста, худенькая, белокожая. На плече — ярко-оранжевая сумка-баллон. Одета по этой новоявленной дурацкой моде: плиссированная ... [ Показати весь уривок ]
юбка, блузка серо-сиреневая, новомодный узенький черный галстучек, вокруг талии — рукава реглана, завязанные спереди, а сам он на тощую попу свисает, а под всем этим — румынские кроссовки «Томис» и яркие, скатанные до щиколоток вязаные носки. Нонсенс: юбка — со спортивной обувью!
Идет чуть ли не с подскоком, задом крутит, перьями крашеная прическа — если не «взрыв на макаронной фабрике», то что-то вроде того. Глянула на Палача, как на пустое место, хотела мимо пройти. Не тут-то было: он ее за руку — цап!
— Чё те надо, козел? — брутально возмутилась пигалица.
— Ты как со старшими разговариваешь? — оторопел от неожиданности здоровяк, тем не менее не отпуская ее.
— Отвали, сказала, — с вызывающими интонациями заявила девица. Действительно ли она была такой дерзкой или, что вероятнее, за грубостью прятала испуг, он так и не понял, но руки не отпустил, наоборот, сдавил еще сильнее.
— Старший нашелся, — презрительно фыркнула она и попыталась освободиться от его захвата, выкручивая руку в разные стороны. — Сейчас уссусь от смеха. Пусти, фуцан прибацанный!
Именно слово «фуцан», обозначающее не стоящего ни общения, ни уважения человека, люто разъярило его. Он рванул ее на себя, почувствовал, как в ладони что-то хрустнуло, бросил плетью обвисшую руку и залепил ей такую оплеуху, что она кубарем покатилась по тропинке. Он думал — вырубил. Раньше всегда от такого удара жертвы теряли сознания.
Но девчонка перевернулась на живот, потом поднялась на четвереньки, на корточки и затрясла головой. «Надо добить», — понял он, видя, как быстро становится осмысленным ее взгляд, и шагнул к ней. Очевидно, у девицы тоже не было никаких сомнений, зачем он идет: она резко распрямилась и правой ногой что было сил ударила его в пах.
... Так больно ему не было еще никогда. В глазах потемнело, перехватило дыхание, а острая боль, казалось, разрывала гениталии. Он согнулся и с минуту не мог вдохнуть, а распрямиться — минут пять. Девка поняла, что он временно не опасен, и дала деру. Хорошо еще, что не сообразила: не только не представляет угрозы — беспомощен. Потом он с трудом разогнулся, залез в штаны: нет, яйца целы, только ушиблены. Оглядевшись — ничего ли не потерял — быстро, как только мог, стал уходить: не туда, куда убежала девчонка, но и не в противоположную сторону, а в лес, держа направление перпендикулярно тропинке. Тогда он тоже сделал для себя вывод: вырубать нужно с первого удара.
... Пожилой врач-травматолог определил почти сразу:
— Рука, деточка, сломана. Сейчас сделаем снимочек, но я и так вижу. Синяк на пол-лица... Вас, часом, не тошнит?
«Деточка» пожала плечами:
— Есть немного.
— Кто это вас так?
— Мужик какой-то в парке пристал...
Доктор внимательно посмотрел на девушку, и она поняла:
— Нет-нет, того не случилось, я ему так по колокольчикам с ноги всандалила, что он чуть не обгадился. А как же, нужно уметь за себя постоять. А то у нас в ПТУ знаете, какие пацаны? Чуть дай слабину — отымеют, опомниться не успеешь.
— Понятно, — вздохнул он с облегчением и добавил. — Нужно сделать рентген костей носа и правого предплечья, кроме того, есть подозрение на сотрясение мозга.
Опасения травматолога подтвердились: рука была сломана, нос — тоже, сотрясение, скорей всего, также было. Опытный специалист, доктор сразу направил девушку в стационар, а сестре велел:
— Звоните.
У той были все данные: Лабазникова Валентина, 17 лет, уроженка г. Москвы, учащаяся СПТУ №41, телесные повреждения средней тяжести: перелом лучевой кости правого предплечья, перелом костей носа, сотрясение мозга.
Через два часа с девушкой уже беседовал опер из ближайшего отдела милиции, а через несколько дней, когда ей малость полегчало, по ее описаниям художник нарисовал портрет нападавшего, как потом оказалось, — весьма похожий.
Как ни странно, в милицейском главке никто не обратил внимания на то, что приметы злодея уже встречались: очень высокого роста, темноволосый, крепкого сложения, неимоверно жесток.
Струкову, который вел дело о маньяке со МКАДа, ориентировка с портретом на глаза попалась, он даже переснял ее у приятеля в НИИ на копировальном аппарате «Эра». Но вскоре Струкова перевели в соседний райотдел, дело маньяка передали другому офицеру, а копия портрета почему-то осталась у Струкова.
Палач все лето не напоминал о себе, и бумажки с его изображением затерялись в милицейских завалах среди себе подобных, тем более что и поводом к розыску в них было записано нанесение телесных повреждений средней тяжести, а вовсе не убийства на сексуальной почве. [ Згорнути уривок ]
|
