|
Сердечная терапия
Міла Іванцова
— Клуб сімейного дозвілля (КСД),
2012.
— 288 с.
— м.Харків. — Наклад 38000 шт.
ISBN: 978-966-14-3845-2
ББК: 84.4УКР-РОС
Жанр:
— Сучасне
— Психологічне
— Міське
Анотація:
Дожив до тридцати лет, Яна открывает для себя, что она не такая, как другие. И вскоре каморка, арендованная в детсаду, где она учит женщин рукоделию, превращается в исповедальню. Люди идут к бездипломному «психотерапевту» по совету знакомых, которым уже помогло. Приходят и рассказывают свои истории, выливают наболевшее. Но Яна крайне редко дает советы. У нее дар слушать и... странным образом «выравнивать» состояние своих пациентов.
Профессорская жена, муж которой нашел в соцсети свою первую любовь, ощущает себя на краю пропасти, нянечка детсада, которую избивает муж, а и не знает, как быть, другие люди и их проблемы входят в жизнь молодой одинокой женщины. Но однажды она вмешивается в чужую историю. Имеет ли на это право психотерапевт? А психотерапевт без диплома?
Герои романа - современные люди разного возраста, которые живут в Киеве - всегда или переехав сюда каждый со своей целью в жизни. Профессор-атомщик, детский кардиохирург, провинциальная мастерица-рукодельница, вынужденная выживать в столице ради маленькой дочери, которая мечтает стать балериной, бизнесмен, хозяйка модного ателье, странная парочка с кинокамерой и микрофоном, которая задает всем один вопрос «Что такое СЧАСТЬЕ?» - вот персонажи моего романа. И, конечно, Киев. Мой любимый город и узнаваемые, дорогие многим места столицы. Киев - это, пожалуй, главный герой, который терпит нас всех в себе, на себе, лечит наши раны, прощает наши глупости и живет дальше.
|
Лінк із зображенням книжки:
|
***
Как только серебристая «Тойота» остановилась в осенних сумерках перед светофором, от двойной разделительной полосы к дверце водителя бросилась пара — девушка с микрофоном и высокий парень с камерой на плече. Девушка постучала пальцами в окно и улыбнулась водителю. Стекло медленно поползло вниз, открыв в рамке окна женское лицо. Под светом фонарей оно казалось усталым и немного удивленным. Парень с камерой подошел ближе.
— Скажите, что такое счастье? По вашему мнению, конечно, — звонко произнесла девушка, сунула микрофон в окно и замерла.
Она стояла, наклонившись к респонденту, улыбалась ... [ Показати весь уривок ]
скорее искренне, чем вынужденно-киношно, и ждала ответа. Женщина за рулем, словно не услышав вопроса, рассматривала юную пару, но, казалось, думала о своем.
— Так что вы понимаете под словом «счастье»? — нетерпеливо переспросила девушка, удивленная такой длинной паузой.
Светофор перемигнул, сзади нетерпеливо фафакнул автомобиль. Девушка вздрогнула, отдернула руку с микрофоном, выпрямилась. Стекло плавно поползло вверх, но вдруг остановилась.
— Сколько вам лет? — прозвучал из салона усталый женский голос.
Девушка пожала плечами:
— Двадцать один, а что? — Она оглянулась на оператора, тот продолжал снимать.
— Вот это оно и есть — СЧАСТЬЕ. Счастье — это быть молодым...
Окно закрылось, «тойота» тронулась с места.
— Жека, ну, нормально, а?! — развела руками девушка, отходя вслед за оператором к двойной разделительной полосе.
— Нармально, Женька! Снято! — засмеялся оператор, снял с плеча камеру, посмотрел на часы. — Все, нечего здесь мерзнуть, завтра завеемся в какой-нибудь супермаркет, где тепло, светло, народ бродит расслабленный, там и поснимаем. Поехали ко мне греться, а?
...........
......
***
Александра договорилась с напарницей о выходном в воскресенье, хотя обычно приходилось в этот день работать. Но, если по-человечески, то всегда можно найти компромисс — она тоже прикрывает чужие тылы, когда надо. И какой прекрасный получился день — они со Стасей поехали в зоопарк, девочка была просто счастлива, щебетала весь день, рассказывая о своих занятиях, о подготовке к новогоднему концерту. Затем на метро отправились на Крещатик, гуляли, любуясь огнями и домами, будто сказочными в ранних сумерках. Вдруг налетела туча и замелькали над головами первые снежинки — реальность приобрела привкус чуда. Стася кружилась с поднятыми руками, ловила на ладони первые снежинки, а мама смотрела на нее и едва сдерживала слезы - какая же она легкая, хрупкая, словно эльф, и незащищенная, как бабочка в большом городе.
Они полюбовались вечерней площадью Независимости которую теперь все называют Майданом, а потом зашли в Мак-Дональдс погреться, чего-то съесть и попить горячего. Выбрали столик в укромном уголке, славно посидели, поели, поговорили, вспомнили былое, помечтали о будущем... Внимание Александры время от времени привлекала пара, сидевшая неподалеку и выяснявшая отношения. Молодой мужчина в клетчатом шарфе больше молчал, а эффектная и самоуверенная девушка резким высоким голосом что-то ему выговаривала, упрекала, не очень заботясь о том, что вокруг люди. Александре подумалось: ну почему бы им не радоваться встрече, возможности пообщаться, хорошему зимнему вечеру, и зачем бороться за первенство? Ведь именно такое воинственное впечатление производила девушка, которая, казалось, выдвинула своему визави внушительный список его несоответствий ее идеалам. Но это были чужие дела.
Маме с дочкой не хотелось снова расставаться, но что поделаешь? Стасе нужно было возвращаться в интернат, а Александре — отвезти дочь и ехать в детский сад. Впереди очередная учебная и рабочая неделя, жизнь порознь. Выйдя на улицу, они со ступеней снова залюбовались легкими снежинками, которые сыпались, кружась, с темного неба. Вдруг Александра увидела, что на Стасе нет ее вязаного шарфика — забыли на стуле.
— Я побегу принесу, стой тут! — сказала мама и быстро вошла в кафе.
Когда через полминуты она вернулась на ступени, дочери там не было, а в пяти метрах справа суетились и взволнованно разговаривали люди. Почувствовав неладное, Александра бросилась к ним. Стася уже стояла на ногах, правый бок был в снегу, а левой рукой она прижимала к себе правую руку и оглядывалась, ища мать. Рядом стоял какой-то подросток со скейтом, извинялся, пытался отряхнуть с одежды девочки снег, а его приятель протягивал ей шапочку.
— Стася! Господи, деточка, что случилось? — вскрикнула Александра, подскочив к дочери. — Ты цела? Что с рукой?
Из больших испуганных глаз девочки покатились слезы, и она, всхлипывая, сказала:
— Упала. Рука болит, рука... Хорошо, что ноги целы, хорошо, что ноги... у нас же скоро праздник...
Мать, присев, утешала ее, не зная, что делать дальше, а рядом ребята со скейтами все бубнили:
— Простите, мы не хотели, она выскочила навстречу, простите...
Неизвестно, как бы долго продолжалась эта сцена, где каждый повторял свое, а дело не двигалось, если бы к ним вдруг не подошел мужчина в клетчатом шарфе, сидевший за соседним столиком в кафе.
— Что случилось? Упала, балерина? — Он наклонился к Стасе, потом взглянул на Александру. — Я врач, позволите осмотреть девочку?
— Да, конечно, спасибо! — растерянно ответила мать.
— Давайте зайдем в кафе, там светлее, — предложил мужчина. — Идти можешь? Ноги целы?
— Ноги... Ноги целы, — всхлипывала Стася, испуганно глядя на врача и все еще придерживая одну руку другой.
У свободного столика доктор осторожно снял с девочки куртку, потом кофту, расстегнул манжету блузки, подвернул рукав и осторожными, но ловкими движениями прощупал руку от пальчиков до локтя и выше. Александра держала вещи дочери и смотрела на его манипуляции, как на действо шамана.
— Кажется, перелома нет, вывиха тоже, но, чтобы удостовериться, что нет трещины, я вам советую сделать снимок, нужно поехать в травмпункт.
— Ой, хорошо, что нет! Спасибо, спасибо... А как же... А где же травмпункт, Господи, Боже мой?! — встревоженно воскликнула Александра, и мужчина заметил, что ее руки дрожат.
Она перехватила взгляд врача и крепко вцепилась в Стасину куртку, а потом стала помогать девочке одеваться.
— Благодари дядю, Стася! Что бы мы без него делали? Больно тебе? Уже лучше? — говорила она на ухо дочери, почему-то не решаясь поднять глаза на незнакомца.
— Спасибо! — растерянно улыбнулась врачу девочка и шмыгнула носом.
— Не за что, балерина! — улыбнулся он в ответ.
— А откуда вы знаете, что я балерина? — удивленно наклонила голову на бок Стася.
— Не знаю, так, вырвалось. Наверное, ты похожа на балерину. Я это заметил, еще когда ты ела. Слишком ровно спину держала. А что — неужели угадал?
— Угадали! Только я так испугалась... Я больше всего боюсь, чтобы с ногами ничего не случилось, тогда конец моей карьере, — грустно вздохнула Стася. — Правда, с поломанными руками тоже не очень...
— Стася, не отвлекай доктора разговорами, — пожурила ее мать, завязывая шарф. — Спасибо вам еще раз. Если вы знаете, где этот травмпункт, расскажите, пожалуйста, надо же выяснить, что с костями. — Александра взглянула на нежданного консультанта.
— Знаю, это в детской больнице, я сам там работаю, правда, в другом корпусе. Если вы не против, я вас отвезу, у меня в двух кварталах отсюда машина припаркована.
— Нет-нет, это уже будет слишком! Спасибо, мы как-нибудь сами... — стала отказываться Александра.
— Ничего страшного. У меня все равно других планов на сегодняшний вечер уже нет. Зато через несколько лет, когда буду смотреть по телевизору балет, смогу похвастаться перед знакомыми, что когда-то, в начале карьеры знаменитой балерины, я оказал ей помощь, — улыбнулся он. — Вы позволите, мадемуазель?
Стася, все еще прижимая к себе руку, улыбнулась, а потом с неподражаемой грацией склонила голову и, подняв ее, сказала:
— Да. Меня зовут Станислава Стрелецкая. А вас?
— Стася! Боже милостивый! — всплеснула руками мать.
— А мама — Александра, — добавила девочка, глядя прямо в глаза врачу.
— Вот и познакомились, — улыбнулся он. — А я — Вадим Игоревич. Так поехали? Правда, придется пройти метров двести, здесь в центре такая проблема с парковкой, пристраиваюсь, где могу.
— Ну, пойдемте, что уж поделаешь с этой травмированной балериной, спасибо вам, — улыбнулась наконец Александра, накинула ремешок сумки на плечо, обняла Стасю, защищая ее от встречных прохожих, и двинулась вслед за врачом вверх по улице.
Вдруг от конечной остановки, где троллейбусы и маршрутки, спустившись от Софийского собора на Майдан, высаживают пассажиров, к ним навстречу бросилась странная пара — стройная девушка с микрофоном и высокий парень с камерой на плече.
— Простите! Скажите, пожалуйста, что для вас счастье? — энергично выпалила девушка, обратившись к Александре.
Женщина растерянно замерла, потом оглянулась на Стасю, которая все еще придерживала одну руку другой, на Вадима, и смутилась.
— Ну, в нескольких словах. Вот, например, — продолжала девушка, рукой указывая на врача и Стасю, — вы выглядите очень гармоничной семьей.
Стася фыркнула, а Александра смутилась еще больше, и щеки ее вспыхнули. Вадим сделал шаг к микрофону и сказал:
— Счастье — это когда все живы и здоровы, а еще — способны друг друга понять. Извините, мы очень спешим. Удачи! — Он улыбнулся девушке и махнул рукой оператору, чтобы тот заканчивал съемку.
Все трое отправились по Софиевской улице вверх искать машину врача.
— Спасибо, — тихо сказала Александра и на ходу прижала одной рукой к себе Стасю.
......... [ Згорнути уривок ]
|
