В России современная украинская литература почти неизвестна. Для Украины же это «важнейшее из искусств». При всей скудности местного культурного пейзажа украинское государство по отношению к национальной литературе ведет себя непредсказуемо, как сошедший с ума барин. Самый нелепый скандал последнего времени — признание романа украинского писателя Олеся Ульяненко «Женщина его мечты» («Жінка його мрії») порнографическим и изъятие его из продажи.

Курьез состоит в том, что Ульяненко — лауреат самой статусной на Украине Шевченковской премии, фактически классик современной украинской литературы; его произведения включены в программы для школьников и студентов.

История с «порнографическим» романом, при всей ее гоголевской комичности, пренеприятнейшая, если не зловещая. Самому Ульяненко не до шуток: он подал иск против Национальной экспертной комиссии по защите общественной морали — государственного органа, признавшего роман порнографией. (Следует пояснить, что на Украине производство и распространение порнографии запрещено еще в 1998 году и предусматривает уголовную ответственность.)

Когда издательство «Клуб семейного досуга» («Клуб сімейного дозвілля») подало роман на экспертизу, оно попросту решило перестраховаться. И тем самым создало массу проблем и себе, и писателю. Как, впрочем, и руководству самой Нацкомиссии. Последняя обязана была провести экспертизу в течение 30 дней, но ответ дала только через три месяца. Поскольку издательство предпочло не останавливать производство, «Женщина его мечты» была выпущена до получения экспертной оценки и продавалась в течение двух месяцев.

Главный герой романа — офицер спецслужб — после самоубийства жены занят воплощением самых разнообразных сексуальных фантазий. Их изображение для писателя вовсе не самоцель; как ни банально, перед нами картина времени и нравов. Да и украинская действительность радикальнее самой смелой писательской фантазии. Как говорится, жизнь жестче.

Экспертизу романа «Женщина его мечты» единолично проводила некая Варвара Ковальская, которую руководство Нацкомиссии тщательно скрывает от журналистов.

Вот фрагмент неоднозначного, мягко говоря, экспертного заключения: «В произведении присутствуют эпизоды, основная цель которых состоит в брутальном, натуралистичном изображении процесса полового акта персонажа с анатомическими деталями половых органов, орально-генитальных, орально-анальных ласк, фистинг, мастурбация и эякуляторные действия. <…> При этом художественное мастерство, выразительный язык может способствовать возбуждению низменных инстинктов читателя, что дает основания признать их порнографическими».

То есть эксперт, как это ни парадоксально, отдает должное художественному мастерству автора. Но если речь идет о художественной ценности произведения, это исключает признание произведения порнографией. Возникают сомнения в компетентности эксперта. Очевидно, что и Набоков, и Генри Миллер, и Берроуз, не говоря уже о маркизе де Саде и Батае, пройти экспертизу пани Ковальской не могли бы и мечтать.

Олесь Ульяненко
Литагент писателя Юка Гаврилова объясняет: «Закон о защите общественной морали не имеет четких критериев определения порнографии. Скажем, я писатель и ни в коем случае не хочу написать порнографию, а собираюсь ограничиться эротическими сценами. Но, читая закон, понять, где проходит граница между эротикой и порнографией, невозможно. В законе используются такие определения, как «низменные» инстинкты. А что это такое? Как отличить «вульгарно натуралистическое» изображение от изысканно натуралистического. То есть Закон о защите общественной морали оперирует такими определениями, которых не может быть в законе. В данном случае все зависит от субъективного мнения эксперта. Все, что эксперт назовет порнографией, считается порнографией».

Сам Закон о защите общественной морали настолько уникальное произведение в сфере законотворчества, что некоторых гуманитариев его чтение приводит в веселое расположение духа.

Если серьезно, то положения Закона можно интерпретировать как угодно, фактически аморальным можно признать каждое второе произведение искусства и публикацию в медиа.

Закон был принят в 2003 году, на излете эпохи «кучмизма». Его автором является не кто иной, как одиозный мэр Киева Леонид Черновецкий, которого, кстати, депутаты Верховной рады Украины собираются подвергнуть психиатрической экспертизе. «Моральная» комиссия была создана в 2004 году, в канун президентских выборов, в качестве инструмента контроля над СМИ.

Несмотря на жесткую критику со стороны юристов, закон существует и по сей день в стране, лидеры которой в течение последних пяти лет клянутся в верности демократическим идеалам и ценностям. Более того, в Законе о защите общественной морали планируются новые поправки, и, если Верховная рада проголосует за них и полномочия комиссии значительно расширятся, со свободой слова на Украине можно будет попрощаться.

Летом прошлого года состав «моральной» комиссии был усилен. Предыдущего ее главу, сексопатолога Николая Бойко, сменил юрист Василий Костицкий, усиливший наступление на моральном фронте. Де-юре цензура на Украине запрещена Конституцией — де-факто Нацкомиссия превращается в полицию нравов. Член комиссии журналист Данило Яневский так и сказал: «Комиссия должна стать Святой Инквизицией».

Состав членов комиссии достаточно пестр. Тут можно обнаружить солиста группы «Океан Эльзы» Святослава Вакарчука, литератора Андрея Куркова и диссидента советской эпохи академика Ивана Дзюбу. И хотя Курков, Дзюба и Вакарчук после скандала, связанного с запретом романа Ульяненко, заявили, что покинут комиссию, их фамилии до сих пор значатся на сайте комиссии.

Ходит множество слухов относительно настоящих причин запрета романа. Говорят и о роковом стечении обстоятельств, и о бюрократическом головотяпстве, и даже о том, что Ульяненко навлек на себя неприятности, назвав дурой жену президента. Поговаривают также, что экспертная оценка связана вовсе не с эротическими фантазиями пани Ковальской, у которой это произведение пробудило «низменные» инстинкты, а что это месть со стороны спецслужб и правоохранительных органов. Учитывая, что у персонажей Ульяненко были реальные прототипы, по крайней мере он упоминал об их существовании, «конспирологическая» версия не лишена логики.

Пока юристы спорили, является ли экспертное заключение основанием для изъятия книг из продажи, литагент Юка Гаврилова расторгла договор с издательством «Клуб семейного досуга». В конфликте осталось две стороны: писатель и Нацкомиссия.

Между тем руководство Нацкомиссии занимается интригами и пиаром. Пан Костицкий утверждает, что в цивилизованных странах существуют аналогичные институции, чем вызывает изумление журналистов и правозащитников. В целом либералы информационную войну проигрывают. «Протестная» деятельность журналистов и студентов, развлекающих друг друга фотожабами, на которых лица членов «моральной» комиссии вмонтированы в порнографические фото, отдает тинейджерским инфантилизмом и, по большому счету, скорее вредит ситуации.

А что же литературное сообщество? Поначалу злопыхатели говорили, что скандал — это пиар-кампания Ульяненко. Но для такой изощренной тактики у писателя явно неподходящий характер — он человек впечатлительный и прямолинейный, его ранит недостаточная поддержка со стороны коллег-литераторов. Между тем с самого начала Ульяненко поддержали несколько коллег: Лариса Денисенко, Михаил Брыных, Андрей Кокотюха, Сергей Жадан. Главред журнала «Шо» поэт Александр Кабанов выделил деньги на адвоката. Собственно, это и стало катализатором процесса. Писатель подал иск на комиссию.

Украинский ПЕН-клуб ситуацию проигнорировал, зато в поддержку писателя неожиданно выступил Владимир Яворивский — глава Союза писателей Украины (наследника советского Союза писателей), депутат, глава комиссии по культуре и духовности Верховной рады.

Журналисты, как водится, жаждут крови. Сам писатель тяготится скандалом. Для немолодого и некрепкого здоровьем человека эта история — испытание на прочность.

К первому судебному заседанию, которое должно было состояться на прошлой неделе, были подготовлены результаты независимой литературоведческой экспертизы. Четыре эксперта (Андрей Краснящих, Тарас Федюк, Константин Родык, Сергей Жадан) независимо друг от друга сделали вывод: роман порнографией не является.

Сам Ульяненко на заседание прийти не смог — он в предынсультном состоянии. Однако интересы писателя в суде должны представлять адвокат Олег Веремиенко и литагент Юка Гаврилова. Заседание перенесли по иной причине: ответчики — представители Национальной экспертной комиссии — были не готовы предоставить протокол заседания и результаты голосования, касающиеся романа «Женщина его мечты». По просьбе представителей Нацкомиссии прессу в зал не пустили, но художник Анатолий Белов сделал несколько эскизов.

Следующее заседание суда должно состояться 30 апреля. Тяжба предстоит долгая, если, конечно, у писателя и его представителей хватит сил и здоровья бороться до конца. Между тем появилась информация, что прозаик Андрей Курков выступает посредником в переговорах между главой Нацкомиссии Василием Костицким и Олесем Ульяненко. Так что у этой истории пока открытый финал.

Скверный киевский анекдот.