Когда становишься на тропу ведьмы, то никогда не знаешь наверняка, куда она приведёт. Примерно так случилось и со мной. Когда начинал читать, то думал, что будет про одно, а получилось в итоге совсем про другое. Разочарован? Ничуть не бывало. Удивлён? Есть малость.
Обрадован? Пожалуй, да.
Это ведь здорово, когда такой контраст двух идейно-тематических пластов!
А теперь я буду ворчать. Ну, кто-то же должен.
В романе "Ведьмина тропа" я заметил два больших поля для конфликта, два текстовых плана. Один, он же главный - тот, который вынесен в заголовок: проблема красавицы и чудовища, тема любви как облагораживающей, созидательной силы, которая способна из абизяны сделать человека. Причём, причём, друзья мои, - не той любви, которая "как Ромэва Джульетту", а того глобального, нутряного, всеобъемлющего чувства, на котором несколько тысяч лет и стоит мир людей. И в этом плане всё в порядке, тема блестяще раскрыта, передана психология, чёткие линии инициации, любопытные, нескучные герои, сюжет, интрига и всё, что положено. Подробнее - чуть позже.
Другой план - социально-философский, кстати, вообще характерный для романного творчества Ольги Кай. Который в данном конкретном случае не развит совершенно. Тема противостояния талантливой элиты и талантливых же маргиналов - провалена. Проблема общества, спихнувшего власть могучим магам, чтобы вдоволь тешиться ненавистью к ним же, обозначена, но практически не получила аналитического развития. Вот об этом пока и поговорим.
Страна Илмерия, в которой происходит действие, - типичная олигархия. Правда, в качестве аристократии выступают не графы-бароны и не нефтяные магнаты, а маги. По праву силы. Сбылась мечта Волдеморта. Правда, отношение к "магглам" всё же терпимое. Маги, с одной стороны, конечно, могут безнаказанно унижать простонародье, но с другой стороны - честно исполняют долг: защищают народ от стихийных бедствий, эпидемий, кризиса заёмных облигаций и вражеских магов (из соседней миролюбивой Саграны).
Как по мне, так замечательно устроенное общество. Маги думают вместо народа. Нет проблем с тиранией, выборами и правами человека. Человек не несёт ответа в глобальном смысле. Ну да, нашлась паршивая овца, вернее баран: Илион и братец его Мариол, раскольники и революционеры. Но это же исключение...
Ан нет! Автор всё время напоминает, что народ магов ненавидит лютой ненавистью. Что они давят стариков своими лексусами (или чем там), насилуют девочек, убивают за косой взгляд, сваливают горожанам снег на голову (буквально: на огороды), обустраивают дворцы в Межгорье на народные деньги... короче, вы поняли. И потому добрые люди с удовольствием линчуют магов, которые по какой-либо причине лишились магической силы.
А ещё маги-олигархи презирают свой народ и всякий раз это подчёркивают. А ещё они красят волосы. А ещё эталоном красоты у них считается нездоровая бледность лица. А ещё - ну, конечно же! - все правящие маги это поголовно мужчины. Мне, кстати, видится в этом нездоровая тенденция. И единственная причина, по которой их терпят, это факт наличия в соседней стране своих магов, которые, пожалуй, и похуже своих будут.
Как уберечь город от дракона? Наймите своего дракона.
Противостоят им в этом системе ведьмы. Которые, во-первых, женщины. Во-вторых, не дипломированные, учатся от матери к дочке или от бабушки к внучке, хогвартсев не кончают. И в третьих, что немаловажно, они ближе к природе, их магия - она как бы естественнее, в неё веришь, тогда как чудодейства магов смотрятся дорогими спецэффектами, не связанными с глубинными токами мира. В этом есть резон.
Итак, автор убеждает читателя, что данная система глубоко порочна по своей сути. И по ходу повествования ждёшь, что система усилиями героев изменится, отрегулируется, что дихотомия превратится в симбиоз, и что маги перестанут относиться к людям как к расходному материалу. Но ничего подобного не происходит. Максимум, чего добиваются: какой-то маг нехотя признаёт, что, дескать, и у ведьм есть чему поучиться.
Ну и что, скажете вы. Это же лав-стори в фэнтезийной обёртке, а не какие-нибудь "Сто полей". Тут же, скажете вы, совсем другие цели и средства, другой результат. Тут же - любовь, приключения, страдания, верность, предательство, вера в человека... Очень хорошо. Но к чему тогда постоянно акцентировать внимание на том, какие эти маги нехорошие человеки-редиски?
Я это не к тому, чтобы переписывать роман. Боже упаси. Недоработанная социальная составляющая - имманентное свойство данного текста, которое, возможно, раздражает только меня одного. Но и оставить совсем без внимания сию проблему, извините, не могу. Герои - хорошие, милые, приятные, но - ГЕРОИ СЪЕЛИ ВСЁ.
А это вообще беда современной массовой литературы. Мы так любим своих героев, что часто углубляемся в любование ими, а прочие структурные элементы повествования отходят на второй план. Нам очень важно вжиться в образ, пройти испытание, попереживать (и посопереживать), получить эмоциональный опыт. А что в романе есть ещё и всякие другие аспекты...
Ну и чёрт с ними. Голову ещё себе морочить.
А вот чем действительно ценен этот роман - так это образом мужчины и женскими представлениями о нём.
Главный герой, Арсен, - маг. Причём не из последних - градоправитель Славена, один из Совета Верховных (это не так круто, как если бы из Высших, но тоже неслабо). Соответственно, облечён силой и властью. Он - один из. Аристократ. Олигарх. Элита. Носит мантию и красит волосы. И пока он такой, пока является - по манере поведения, общения, мышления - представителем своего социального слоя, он нам неприятен. Подозрителен. Противен, я бы сказал. Это ощущение усиливается, когда он теряет свою магическую супер-силу, но продолжает кидать понты и качать права. Пока не становится на тропу ведьмы и не понимает, что мир на самом деле гораздо больше и сложнее, опаснее, но и красивее, чем из окна башни слоновой кости...
И потом, когда оказывается, что кроме колдовства, ничего-то он не умеет, не знает, ничему не учился, а теперь поздно, и ничего больше нет...
Здесь мне вспомнился аналогичный эпизод из, кажется, "Техану" Урсулы Ле Гуин, когда Гед то ли моет посуду, то ли полы натирает. Торжество феминизма. Так-то вот, противные мужики. Ага. Так будет с каждым. Мы вас скоро заставим детей вынашивать. Наплачетесь.
Из представителя власти Арсен превращается в одинокое ничтожество, предмет заботы Эльзары и её бабушки Айзы. То есть, мужчина как объект для жалости - притягательный образ. Усиливается этот мотив воспоминанием из трудного детства Арсена, и той травмы, которую он получил на островах. Ну дык. Бедняжечка. Как же его не пожалеть. "Кроме нас, - говорит старая ведьма Айза, - у него никого нет".
И в этом - вопреки всему моему ёрничанью - заключается великая гуманистическая идея: если человек упал, не надо сразу бросаться добивать его ногами. Подойдите. Подставьте плечо. Возможно, он оступился. Возможно, шёл по слишком кривой дороге. С кем не бывает. Каждому в какой-то момент нужна дружеская поддержка, забота, совет. Пусть на минуту, пусть на миг. В конце концов, даже будучи магом, Арсен не был ублюдком вроде братьев Тиол.
Не стал он и чудовищем, даже после своего превращения в крылатого оборотня. Здесь, кстати, играет очень древний архетип: человек-зверь. Не в том смысле, что все мужчины козлы, а в смысле близости к природе, своей натуре, к древним, доязыковым ещё пластам психики. Звериный образ не подразумевает априори чего-то тёмного, жестокого, жуткого, кровожадного, но зато подразумевает естественность и свободу. Здесь конфликт: культура и цивилизация налагают на индивида разные табу и ограничения, категории добра и зла, тогда как зверь/дикарь от них свободен и действует в рамках отношений "свой-чужой". Такой тип поведения неприемлем в мире культуры, который и воплощают ненатуральные, неестественные маги.
А поскольку культура и цивилизация увели людей - и женщин, и мужчин - довольно далеко от природного, естественного состояния, то нет ничего удивительного, что образ оборотня - волка, зверя, альфа-самца, генетически связанного с человеческим началом - стал необычайно популярен. И в этом смысле "Ведьмина тропа" - вариация архетипического сюжета сказки о Красавице и Чудовище.
Почему?
Потому что доброе слово и кошке приятно, а тем более оборотню.
Главная героиня, Эльзара, не просто так ведьма. Она - в некотором роде - Ведающая Мать. И не надо приплетать сюда старого маразматика Фрейда, никакой тут не эдипов комплекс. Возможно, некоторые особо дотошные читатели и усмотрели намёки эротического характера, а вот я увидел здесь мотив приручения, одомашевания дикого зверя, а ещё, пожалуй, мотив заботы о тяжело больном человеке. Забота, ласка, терпение, сопереживание, эмпатия - это женское, это - материнское. Более того, это и есть высшее, самое важное и натуральное проявление любви. Той любви, которая не классифицируется по типам: к мужчине/женщине, к ребёнку, к родителям, к работе, к родине, к Богу, к выпивке, - но тому великому чувству, которое неизмеримо выше подобного жлобства. Именно забота Эльзары возвращает Арсену рассудок, очеловечивает животное, окультуривает неотёсанного дикаря, если хотите. Не система табу и запретов. Нет.
Сопереживание. Сочувствие. Понимание.
Вот это и есть настоящее волшебство.
Причём Эльзара далеко не сразу увидела в чудовище - человека. Её дар раскрывался постепенно, и так же раскрывалась её внутренняя красота. Если вначале это такая прикольная анимешная девчонка, вся такая бойкая и деловитая, то в конце - прошедшая испытание, мудрая, раненая, изменившаяся и оставшаяся собой, истинная ведьма. Но теперь и она уязвима. И нуждается в понимании и заботе Арсена. Ей только предстоит познать свою доселе неизведанную, звериную природу, побывать, так сказать, бегущей с волками (по меткому замечанию психолога Клариссы Пинколы Эстес), и здесь, наверное, не будет лучшего помощника и проводника, чем тот, кто сам через это прошёл.
Что в итоге: образ почти идеального мужа. Который вначале - бородатый и дремучий, крутой и суровый, и из которого женщина сама должна создать рыцаря и защитника. Но рыцаря и защитника не выйдет из надменного и циничного умника, будь он хоть Верховным, хоть Высшим (да ещё и волосы красит, пративный). Вот это, строго говоря, то, к чему в двух словах сводится роман "Ведьмина тропа".

Красавица и чудовище.